- Я рада, что ты хорошо провела время, – пытаюсь вежливо поддержать разговор, но сейчас мне необходимо выпить кофе и хорошо продумать дальнейший план действий. И лучше в одиночестве.

- Твой жених, конечно, удивительный жмот, так умудряется тебя заваливать делами! – снова возвращается к теме, похоже ставшей любимой, Одетта. Она по всей видимости невзлюбила Германа. Ну чтож, порадуется, когда узнает правду. Что никакой он мне не жених…

- Ничего, все нормально, мне это нравится, - отвечаю привычной фразой. Захожу на кухню и сразу направляюсь к кофемашине.

- Я заметила, ты вчера раньше всех ушла. И он сразу за тобой поскакал, как козлик ретивый, – замечает Одетта. – Догнал?

- Не знаю, я его не видела, сразу домой пошла, – вру безбожно.

- Возможно, к лучшему, что вы не увиделись, - задумчиво говорит сестра. – И мне кофе сделай пожалуйста.

– А что там за эпизод поваром? – Вдруг вспоминаю слова сестры. Надеюсь, все в порядке?

– Относительно, - кривится Одетта. - Он вёл себя по-хамски, выпил лишку и не желал держать свои руки при себе. Ну знаешь, это не редкость, а я таких терпеть не могу. Пришлось поставить на место, – ухмыляется Одетта.

– Я надеюсь, ты там не драку устроила? - прихожу в ужас. Зная привычки сестры, представляю, что за картина могла развернуться после моего ухода. А ведь я за вечер несу ответственность… И ушла. Хотя босс тоже ушел…

Одетта терпеть не может хамского отношения мужчины к женщине, всегда влезает подобные конфликты и отстаивает женские права. Настоящая феминистка с самого рождения. Но иногда это приносит кучу проблем, потому что сестра перебарщивает.

- Ты понимаешь, что я могу работы лишиться?

- Я тебя умоляю, не переживай так! Никакой драки, о чем ты говоришь! Рядом бабуля все время была, следила за мной аки Цербер. Разве она бы позволила мне драться? Хотя мне признаться хотелось применить на нем парочку секретных приемов, что в Тибете в прошлом году выучила. Готовит этот мужик конечно вкусно, но в остальном – редкостная сволота. Забудь, дорогая, не переживай. Твой жених-босс а-та-та не сделает. Хотя может вам нравятся такие ролевые игры, уж и не знаю. Всегда меня в семье странной считали, а тебя – паинькой, и вот мы словно поменялись ролями… Это все произошло в самом конце, гостей почти не осталось, - продолжает меня успокаивать Одетта. - Лучше расскажи, почему у тебя такие синяки под глазами? Я правда за тебя волнуюсь. И этот женишок твой со своей бывшей не нравится мне. Зачем он её на вечер притащил, где все знают, что ты его невеста? Еще и позволял ей обвиваться вокруг себя, разве это прилично? Козел! Зато, стоило тебе потанцевать с другим, сразу взревновал, на плечо и куда-то утащил… Между прочим, за вами все наблюдали рты пораскрывав. Ваша история любви очаровывает окружающих, уж поверь, только об этом и щебетали гости. Наверное, о вчерашнем вечере даже в местной газете напишут, - посмеивается сестра.

- Мне сейчас совершенно не до смеха, - говорю обиженно, ставя перед Одеттой кружку с кофе.

- Слушай, я лишь пытаюсь чуть-чуть тебя растормошить. Ты выглядишь ужасно мрачно, будто случилось что-то плохое. Ладно дорогая, я еду клиенту, - говорит Одетта сделав несколько глотков кофе. - Вчера на вечере бабуля нашла желающего заказать свой портрет. Какой-то очень богатый мужик, живёт на окраине города. Замок Отшельника, помнишь в детстве мы страшилки про то место обожали?

- Конечно помню. Но представь себе, теперь я знакома с владельцами, они очень милые люди. Немного странно, что они решили заказать тебе портрет. Отшельник очень приятный мужчина, жаль их вчера не было на приеме. С его женой я дружу, она тоже художница. И сама мужу портрет нарисовать может, да и есть у них… много.

- Ну надо же, как интересно! Теперь я тем более хочу туда попасть, пусть даже с заказом не выгорит. Это все ужасно интригующе. Ладно, пока сестрёнка, не кисни, - Одетта целует меня в щеку и убегает. Я остаюсь дома одна, бабуля, по всей видимости ушла на рынок, как обычно в это время. Раздается звонок в дверь, я уверена, что это Одетта что-то забыла, поэтому открываю, даже не спросив кто там.

Глава 24

На пороге стоит Илона. Меньше всего я ожидала увидеть эту женщину. И ни малейшего желания общаться с ней, но по её решительному ввиду понимаю, что мои желания не играют никакой роли.

- Здравствуйте, Эми, - улыбается блондинка. – Вы меня помните? Нас вчера мельком представили друг другу. - Здравствуйте Илона. Конечно же я вас помню, - мой ответ выходит не слишком дружелюбным. - Что вы хотели?

- Мне очень надо поговорить с вами. Это личный разговор, на который я долго не могла решиться. Вы знаете, кто я? Вам рассказал Герман? Мы были вместе… довольно долгое время.

- Хорошо, входите, Илона, - вздыхаю, смиряясь с неизбежным. Почему-то я уверена заранее, что разговор мне не понравится. - Хотите чай? Или кофе? – спрашиваю, проведя гостью на кухню.

- Чай, пожалуйста.

Пока завариваю чайник, Илона, не теряя времени даром, начинает свой рассказ.

- Должна признаться Эми, когда я приехала сюда, и узнала, что Герман решил жениться, для меня это был сильный удар. Слишком неожиданно все произошло. Ведь он не поставил точку в наших отношениях. Конечно, я должна была уехать молча, ничего не говорить и предоставить вам быть счастливыми – ведь вы не обязаны думать обо мне. Но всё дело в том, что недавно я узнала…. Я беременна, Эми. Для меня это очень непросто… ведь мы с Германом так долго пытались завести ребёнка, но не смогли…

Не знаю, как мне удается не пролить чай, который наливаю в этот момент. Руки дрожат. Я знала, что услышу нечто неприятное. Была готова. И все же Илоне удалось шокировать меня. Пронзившая сердце боль невероятно сильна. А гостья тем временем продолжает свой рассказ.

- Именно это стало камнем преткновения, мы расстались потому что было слишком больно… Невозможность стать родителями убивала нас обоих. И вот, невероятное чудо, или насмешка судьбы. Стоило Герману уехать… и я узнала что беременна. Я ни с кем больше не встречалась все это время, так что в его отцовстве на сто процентов уверена.

- Вы не должны оправдываться передо мной, - говорю охрипшим голосом.

- Не должна, вы правы. Но надеюсь вы меня поймете, как женщина женщину.

- Вы рассказали ему?

- Да… вчера. Сказала, потому что промолчать это слишком тяжкий грех и обман, согласитесь? Он должен знать, что скоро станет отцом. Но теперь бедняга мучается, думает, как вам об этом сказать... Я должна была подождать, когда сами разберетесь. Но не смогла… Это съедает меня изнутри, жалость к вам, ведь вы не подозреваете… Для меня это всё не просто, дорогая, но и вам я бесконечно сочувствую, - Илона кладет свою ладонь на мою, но я отдергиваю руку.

- У вас ледяные руки… я понимаю, что вы сейчас чувствуете. Простите меня. Вы не знали обо мне, и тут как снег на голову. Мне очень больно разрушать ваши иллюзии… Но я решила, что обязательно должна поговорить с вами. Потому что услышать через пару дней тоже самое, от Германа было бы более тяжким ударом.

- Нет, вы не правы. Это никакой не удар, Илона. Дело в том, что у меня тоже есть секрет для вас. Наша помолвка с Германом фикция. Я никогда не принимала ее всерьез.

- Что? Но как…

Мне явно удалось шокировать собеседницу, отмечаю это с горечью, которая разъедает мне сердце. Как же хочется, чтобы эта женщина поскорее ушла. Я чувствую себя сейчас Корольком, с которой разговаривает женщина в черной чадре. (прим авт – роман «Королек птичка певчая» Р.Н. Гюнтекин).

- Это придумал Герман, для своих целей, ненадолго. И срок вышел. Он видимо не успел рассказать вам.

- Нет… он ничего такого не говорил.

- На самом деле, я просто его секретарша. Желаю вам счастья, Илона. А теперь, надеюсь, вы меня простите. Мне надо на работу. Не тревожьтесь и берегите себя.

Почти выпроваживаю Илону, захлопываю дверь и медленно сползаю по стенке. Слезы душат, у меня истерика. Боже мой… я ведь влюбилась. Какая же я дура… Но как он мог? Вчера… Уже зная, что станет отцом, набросился на меня в галерее, как одержимый. Что это было? Прощальный секс? Да, по всей видимости он самый. Так тебе и надо, Эми. Ты знала, что он Злодей.

Бабуля, вернувшаяся с рынка, так и находит меня, сидящей возле двери, на полу, в слезах.

- Что случилось, деточка? – роняет сумки и бросается ко мне.

Следом появляется Одетта. Но я не могу говорить, раздавленная новостью, и тем как жестоко поимел меня во всех смыслах Злодей. Ненавижу его, но себя, пожалуй, еще больше и неистовее. Ощущаю жгучее разочарование и ужасную боль, ощущение что сердце вдребезги разбито… а это значит… что я все-таки влюбилась. Зарекалась, не хотела, избегала. Но не смогла сберечь свое глупое сердце. Дура наивная. Сколько нас таких, брошенных приезжими щеголями? Да не сосчитать!

Чувствуя себя униженной, раздавленной, признаюсь во всем бабушке и сестре. Краснею, едва лепечу, но вываливаю все. Одетта молча идет на кухню, и возвращается оттуда с бутылкой коньяка. Мы расположились в гостиной. Я наконец перестаю реветь, чему очень рада. Я ж не плакса. Это позорище какое-то.

- Думаю, всем нам не помешает выпить, - заявляет Одетта.

- Пожалуй, соглашусь, - качает головой бабуля.

Я только что призналась им, что водила за нос, обманывала мнимой свадьбой. Вижу, что бабушка очень расстроена, сама чуть не плачет. И меня гнетет жгучий стыд.

- Я не буду пить, не могу, - произношу дрожащим голосом. – Мне нехорошо.

- Слушай, Эми, а ты не допускаешь, что Илона эта, врет? – спрашивает сестра.

- Не знаю… она была очень убедительна.

- Врет она или нет, но Герман поступил ужасно в любом случае. Ведь это он придумал! – восклицает бабушка. - Как же ему не стыдно? Такой обман, и тебя деточка заставил соврать всем. Если ему нравилась Эми, мог честно сказать. Зачем эта мнимая свадьба. А потом бывшая на те вам, приехала, еще и беременная. Позор-то какой, - причитает бабуля. – Но ты милая не виновата. Это все он…