Это было крайне досадно, но она, упрямо тряхнув головой, заявила вслух, стараясь, чтобы голос звучал уверенно:

– Я буду все проблемы решать по мере их поступления. И не буду выдумывать их сама. Возможно, в моей жизни все будет очень хорошо, и этот потрясающий мужчина полюбит меня так же страстно, как люблю его я.

Ее голос звучал с точно такими же скептическими нотками, что и голос Ормонда, но Джейн не успела озадачиться этим странным совпадением, поскольку в столовую степенно вошел невысокий пожилой мужчина и с легким поклоном сообщил:

– Машина подана, мисс…

Джейн поспешила уточнить:

– Сандерсон. Но лучше просто Джейн.

Проигнорировав ее слова, он повторил:

– Машина подана, мисс Сандерсон. И еще вопрос – какие бы апартаменты вы хотели занять?

Это было так странно, что она не сразу сообразила, что он от нее хочет.

– Апартаменты? А разве я не могу остаться в тех, что сейчас?

Дворецкий чуть заметно поморщился.

– Это помещение предназначено для гостей. А вы гостьей больше не являетесь. Сэр Френсис ясно дал понять, что вы должны переселиться в другое помещение, поближе к нему.

Чуть дернув плечами, Джейн тоже перешла на такой же отчужденно-вежливый тон.

– Ну, тогда мне все равно, мистер Флинт, где жить. Абсолютно все равно. Думаю, здесь все апартаменты достаточно комфортабельны.

Решив оставить этот вопрос до возвращения хозяина, Флинт пошел вперед, показывая дорогу. Перед закрытыми узорчатыми воротами стоял довольно скромный по сравнению с вчерашним кадиллаком мерседес. Водитель, молодой темнокожий парень по имени Томас, не смог сдержать небрежной ухмылки при виде ее странного для этого времени дня наряда.

Не желая ничего объяснять, Джейн с показной уверенностью устроилась на переднем сиденье и назвала адрес. Ухмылка водителя стала еще шире, и она отвернулась к окну, не желая видеть его издевательски сверкающие зубы.

Остановившись возле ее подъезда, Томас с фальшивой заботой предложил:

– Если будет нужно, мисс, позовите меня. Я буду ждать вас здесь.

Величественно кивнув головой, она с видом королевского достоинства вышла из салона и открыла дверь подъезда. Лишь только та закрылась за ее спиной, Джейн, не дожидаясь лифта, на одном дыхании взлетела на седьмой этаж. Она даже не знала, отчего так спешила, то ли не хотела встречи с соседями, то ли просто хотела выпустить накопившееся напряжение.

На ее счастье, Шарлотты дома не было. Для того образа жизни, что вела подружка, это вовсе не было чем-то необычным, и Джейн с облегчением вздохнула. Объясняться с кем-либо по поводу своего скоропалительного переезда ей не хотелось. Не потому, что Лотта могла осудить, наоборот, кроме поощрения, от нее ждать было нечего, а потому, что тогда пришлось бы назвать имя нежданного бойфренда. А вот этого, как чувствовала Джейн, делать было категорически нельзя. По разным причинам. Главной из них была та, что после неизбежного расставания с Ормондом Лотта не сможет о нем напомнить.

Первым делом Джейн переоделась. Аккуратно свернув, отнесла в комнату Шарлотты заимствованное из арсеналов телестудии платье. Там же написала записку о том, что решила пожить с одним симпатичным парнем. Конечно, свойский термин «парень» к Френсису Ормонду никак не подходил, зато был как раз в стиле Лотты. Оставив записку на видном месте, пошла к себе.

Прихватив подаренные Шарлоттой еще в прошлом году таблетки интимного назначения назначения, Джейн положила их в сумку с учебниками. Побросав в потрепанный, еще отцовский, саквояж, свои немудреные вещи, Джейн призадумалась, откуда у обеспеченной девушки может быть такое старье? И тут же вспомнила про модное течение, замечательно ложившееся в ее теперешний имидж. Разве не может она быть поклонницей винтажа? Конечно, может! Ежели что, она даже сможет назвать пару-тройку магазинов, где торгуют комиссионной одеждой. Кстати, она сама видела, как в поношенных тряпках рылись знаменитые актрисы, тоже большие поклонницы винтажа.

Успокоившись на этот счет, она попробовала поднять саквояж. Он оказался для нее слишком тяжелым. Вздохнув, Джейн побрела вниз звать на помощь Томаса. К ее изумлению, возле машины стоял и говорил с ее водителем Френсис. Заметив ее, улыбнулся и пошел навстречу.

– Ехал мимо и решил заглянуть, посмотреть, как ты живешь.

Это так походило на проверку, что Джейн нервно вздрогнула. Заплетающимся языком пролепетала, что живет она как все, чтобы не выделяться. Чуть приподняв бровь, Ормонд пошел за ней, ничего не говоря. Чтобы не дать ему ничего заподозрить, Джейн принялась болтать о Лотте, о ее веселом характере и о том, что с ней никогда не бывает скучно.

Зайдя в квартиру, показала саквояж. Не моргнув и глазом, Френсис поднял его и спросил:

– Это все?

Джейн с удивлением подняла на него взгляд.

– Конечно. Зачем брать с собой много? Я же не собираюсь отказываться от квартиры.

Почему-то эти ее слова Ормонду ужасно не понравились. Хмыкнув и неприятно оскалившись, он стал спускаться, перешагивая через несколько ступенек зараз, не дожидаясь, когда она присоединится к нему. Схватив сумку с учебниками и торопливо закрыв квартиру, Джейн бросилась вниз, лишь на полдороге сообразив, что на лифте было бы куда быстрее.

Саквояж был уже погружен в машину, и Френсис нетерпеливо дожидался ее появления. Погладив Джейн по голове, как послушную маленькую девочку, предупредил:

– Возможно, мне придется сегодня задержаться. Если меня не будет до одиннадцати, не жди меня и ложись спать.

Разочарование накрыло Джейн удушливой волной, но она лишь храбро улыбнулась и пообещала:

– Конечно.

Ормонд сел в кадиллак и уехал. Джейн с комфортом устроилась в мерседесе, и всю дорогу пыталась сдержать непрошенные слезы, подступившие от неимоверного напряжения. При виде громадного дома, почти дворца, в котором ей предстояло жить, невольно подумала: и что я буду делать в нем одна? На что ее вторая половина, крайне недовольная проявленным легкомыслием, с гнусной ухмылочкой подсказала: сидеть, как наложница в гареме, и весь день смотреть в окно, выглядывая своего господина.

Возмущенная столь неприятной перспективой Джейн возразила: да ничего подобного! Она будет жить точно так же, как и жила. Будет ездить на учебу, будет делать домашние задания. Единственная разница заключается в том, что у нее сменится адрес. Да и то ненадолго. Просто она выполнит наказ Энтони и станет настоящей женщиной. И тогда посмотрим, кто об этом будет жалеть. Не она, это точно.

Вышедший ей навстречу мистер Флинт посмотрел на нее уже с более благосклонным видом. Как поняла Джейн, смягчение было вызвано сменой вызывающего вечернего платья на более приличную повседневную одежду. Хотя она сильно сомневалась, чтобы подруги Френсиса носили потрепанные джинсы с хлопковыми туниками, в которых ей было так комфортно.

Велев Томасу занести саквояж в холл, дворецкий величественно предложил:

– Мисс Сандерсон, давайте я покажу вам дом, а вы уж сами выберете, где захотите обосноваться.

Это был оптимальный вариант, и Джейн согласилась. Они пошли по заглушающим шаги коврам бесконечными коридорами. Джейн и не предполагала, что дом может быть таким огромным. Старинные люстры над их головами загорались при приближении и гасли за их спинами. Мистер Флинт пояснил:

– Лампы старинные, модернизированные, с встроенными датчиками движения.

Дворецкий распахивал перед ней все новые и новые двери, объясняя назначение располагавшихся за ними комнат и апартаментов. На первом этаже находились главным образом вспомогательные помещения: кухня, кладовые, квартиры живущего при особняке персонала. На втором этаже шли уже столовые, танцевальная зала, как старомодно назвал ее мистер Флинт, комнаты для гостей, в том числе и та, в которой провела эту ночь Джейн.

На третьем начинались хозяйские апартаменты, причем показывал их ей дворецкий не все. Мимо огромных тяжелых дверей он прошел с одной фразой – это комнаты сэра Ормонда. Джейн обратила внимание, что он вновь употребил обращение «милорд». Было ли это данью уважения хозяину или Ормонд и впрямь имел титул? Но он же сказал ей, что титула у него нет, хотя он «хороших кровей». Решив, что это всё-таки форма вежливости, на всякий случай уточнила:

– А что, мистер Ормонд в самом деле «милорд»?

Дворецкий остолбенело посмотрел на нее.

– А что, он вам ничего не говорил?

– Сказал, что титула у него нет.

Выпрямившись во весь рост, будто она нанесла ему смертельное оскорбление, мистер Флинт проскрежетал:

– Тогда это так и есть. Пойдемте дальше, мисс Сандерсон?

Гадая, чем же она могла так его обидеть, Джейн двинулась за ним. В конце коридора он открыл дверь в отдельный отсек, и хмуро произнес:

– Весенняя сказка.

Не поняв, Джейн молча посмотрела на него, прося уточнений.

– Покои так называются – «весенняя сказка». – И больше ничего не сказал.

Войдя внутрь, Джейн ахнула про себя. Это действительно была сказка. Про раннюю весну. Изморозно-голубой рисунок обоев переплетался с зеленоватым изысканно-морозным рисунком обивки мебели. Утонченность и изящество ненавязчиво подчеркивал серебристый цвет тяжелых кистей занавесей, ему вторили оттенки полированного дерева.

– А мне нельзя здесь остановиться? – она и не ожидала, что ей разрешат жить среди этого великолепия, но эти изумительные комнаты так легли ей на душу, что она не могла не попытаться.

Флинт с неодобрительным вздохом признал:

– А почему бы и нет? Сэр Ормонд на этот счет никаких указаний не давал. Сказал только – поселить там, где захочет. Вы захотели «весеннюю сказку», значит, так тому и быть. Сейчас я распоряжусь принести ваши вещи и пришлю вашу горничную. Ее зовут Мэрианн. Она несколько говорлива, но вполне надежна.

Минут через пять, во время которых Джейн рассматривала свои апартаменты, состоящие из гостиной, будуара, спальни, кабинета, библиотеки и гардеробной, к ней вошел молчаливый темнокожий лакей в темно-синей ливрее и молоденькая пухленькая горничная в таком же синем, как у лакея, форменном платье, очень симпатичная и улыбчивая. В ее темных волосах светилась белоснежная туго накрахмаленная наколка. Джейн не решилась спросить, кто она по национальности, но было похоже, что откуда-то из Индии.