Я закрываю глаза, изображая блаженство. Мне нужно, чтобы он и дальше оставался в этом состоянии. Его спокойствие – залог моей безопасности.

– И когда ты успела всё приготовить? – Спрашивает Макс, выпрямляясь.

На столе дымятся две кружки с кофе, а на тарелке лежат горячие, хрустящие тосты с сыром и зеленью.

– Встала пораньше. – Пожимаю плечами я, намеренно умалчивая о своей бессоннице.

– Моя пчелка. – Говорит Макс, потягиваясь, точно ленивый кот.

Он садится за стол, придвигает ближе кружку, берет тост и замирает, так и не донеся его до рта:

– А ты чего не ешь?

Я медленно тяну носом воздух, а затем шумно выдыхаю. Тишину нарушает только возня Поппи под столом у моих ног.

– Э… решила похудеть. – Выдавливаю из себя улыбку.

– Хм. – Муж оценивающе пробегается по мне взглядом. – Может, и правильно.

– Угу. – Я все еще улыбаюсь.

Мое лицо будто вылеплено из пластилина – настолько неправдоподобно, должно быть, выглядит сейчас мое радушие. По крайней мере, так я его ощущаю.

– А хорошо вчера посидели, да? – Приступая к завтраку, говорит Макс.

– Кажется, всем понравилось, – поддерживаю я, задумчиво водя пальцем по краю чашки.

Передо мной сидит красивый, благоухающий, гладко выбритый мужчина. Мечта любой женщины. Фигура, лицо, карьера – всё удачно сложилось. Мне бы радоваться, мне бы молиться на него…

– Зря ты сказала насчет скрипки. – Вдруг замечает он, почувствовав мое настроение. – Я никогда не говорил, что против.

– Да? Значит, мне показалось. – Устало отвечаю я.

Это проще, чем спорить. Всё равно он окажется прав. И моя улыбка сияет пуще прежнего.

– Ну, ладно. Мне пора. – Дожевав тост и торопливо запив его кофе, встает Макс. – Не опоздать бы на утреннее совещание. – Он подходит и целует меня еще раз. – Может, нам стоит куда-нибудь сходить сегодня? Проветриться?

– Может. – С трудом выговариваю я.

– Ты все еще дуешься. – Треплет он меня по плечу.

– Даже не думала.

– Значит, точно нужно сходить. – Весело говорит он, надевая пиджак. – Я позвоню!

– Хорошо.

– Люблю тебя! – Улыбается он, точно озорной мальчишка.

Я встаю со стула и делаю так, как он хочет – обнимаю его:

– А я тебя.

Поппи скачет вокруг нас.

– До вечера. – Макс целует меня в губы, хватает портфель и направляется к двери. – Ух, ты, какой! – Бросает он на ходу, указывая на орхидею.

– Какой?

– Уродливый!

– Он довольно редкий. – Вздыхаю я.

– Отнеси его в оранжерею, ладно? – морщится он. – Он похож… похож… на… не знаю.

– Я поняла, он тебе не нравится.

– В общем, да. – Признается муж, застыв в дверном проеме.

– Хорошо, унесу.

– Вот и умничка! – Улыбается он и уходит.

Я закрываю дверь и приникаю к окну.

Автомобиль выезжает на дорогу и уносится прочь. Я жду еще пару минут, а потом иду в сад. Крадусь под яблонями к изгороди и осторожно перелезаю через нее в том месте, где она высотой не выше метра. Осторожно пробираюсь к веранде соседей, поднимаюсь по ступеням и застываю у стеклянной двери.

Алекс что-то готовит у плиты и разговаривает по телефону. Он замечает меня не сразу. Судя по нахмуренному выражению лица, разговор не очень приятный и, скорее всего, рабочий. Мужчина отчаянно жестикулирует, ходит туда-сюда с лопаточкой для переворачивания блинов в руках и, судя по мимике, спорит с кем-то. А затем внезапно прекращает говорить.

Он смотрит в мою сторону.

Еще несколько секунд на его лице остается задумчивое и обеспокоенное выражение. Я впервые вижу его таким напряженным. Но в этот же момент на губах Алекса вдруг появляется улыбка, и взгляд озаряется радостью – он, наконец, замечает меня. Торопливо прощается с собеседником, кладет телефон на стол и распахивает передо мной стеклянные двери:

– Наконец-то! – Мужчина говорит это так, будто мое присутствие в его саду совершенно нормальное явление. – Я уже заждался. – Он приближается и пытается обнять меня. – Доброе утро, Ханна!

Мне сложно одолеть силу притяжения к этому человеку, но я все же делаю шаг назад:

– Стой. – Вытягиваю перед собой руки, не позволяя ему прикоснуться ко мне. – Утро, конечно, доброе, но тебе придется сначала объяснить мне, зачем ты за мной следил. 30

– Я?

– Да, ты.

– Блинчики! – Вдруг восклицает он.

Возвращается к плите и переворачивает маленький круглый блин, лежащий на сковороде.

Я вхожу в помещение, и следом за мной туда же влетает Поппи.

– Дружище! – Перекладывая блин на тарелку, радостно приветствует его Алекс.

Идиллия, мать вашу.

Мужчина откладывает тарелку в сторону, наливает немного теста на сковороду, а затем приседает, чтобы потрепать пса.

– Алекс, я задала вопрос. – Напоминаю я, сцепляя руки на груди.

– О чем ты? – Поднимает он на меня взгляд.

Его замешательство кажется искренним.

– Орхидея. – Говорю я. – Это ты мне ее подарил.

– Красивая, правда? – Улыбается Алекс, выпрямляясь.

– Очень. – Киваю я.

– Мне хотелось, чтобы тебе понравилось.

– Ты следил за мной.

Его брови вздымаются.

– В последнее время ты и так у меня на виду. – Разводит он руками.

– Я не об этом. – Подхожу к нему, беру из его руки лопатку и переворачиваю блинчик. – Ты поехал за мной в тот день! Ты следил за мной на цветочном рынке, поэтому знал, каким цветком я заинтересовалась!

Поворачиваюсь и ловлю реакцию, застывшую на его лице. Мужчина и не собирается оправдываться.

– Так вот ты о чем. – Улыбается он. – Ну, да, ты права, я слегка тронулся на тебе. Но… Ханна, цветочные рынки это не совсем моё, прости! К тому же, у меня достаточно много своих дел, чтобы таскаться за тобой по городу.

– Не заговаривай мне зубы. – Машу я в него лопаткой, а затем отворачиваюсь и снимаю блин со сковороды.

– Почему бы просто не принять тот факт, что я угадал? – Мужчина приближается ко мне сзади. – Разве те горшочки, что стоят у окна в твоей оранжерее, не орхидеи? Они самые, я видел. У моей мамы тоже была парочка, поэтому я знаю. – Он прижимается ко мне вплотную, убирает волосы с шеи и шепчет на ухо, щекоча кожу своим дыханием: – Я позвонил своему старому знакомому и велел привезти мне самую красивую орхидею из тех, что у него есть. Такую, чтобы ты сразу поняла, как много ты для меня значишь.

– Я сразу чувствую, когда ты мне лжешь. – Выдыхаю я. – Прекрати.

Его руки крадутся по спине и замирают на талии. Мы стоим вплотную друг к другу, и я ощущаю, как неумолимо нарастает мое желание.

– Ты преследуешь меня. Это ненормально. – Говорю я, дрожащей рукой наливая тесто на сковороду.

– Каюсь. Я слегка одержим. – Целует мою шею Алекс. – Ты меня боишься?

– Очень. – Шепчу я и закусываю губу.

– Но ты все равно здесь.

– Здесь.

Мои ноги слабеют.

– Почему? – Его ладони гладят мои бедра.

– Не знаю. – Признаюсь я.

– Вот поэтому. – Говорит Алекс, задирая мое платье, и с силой прижимая к своему паху мою попку.

Я глухо стону, когда чувствую, насколько сильно он возбужден.

– Макс – не дурак. Какие бы цели ты не преследовал, он обо всем догадается. – Торопливо бормочу я, поворачиваясь к нему. – Узнает, сколько стоит эта орхидея, и всё поймет. Или увидит твои сообщения, узнает о звонках. – Руки Алекса поднимаются к моей груди, и мой шепот срывается на приглушенный хрип. – Придет сюда и застанет нас…

– Лично я не против. А ты?

Я выключаю плиту и поворачиваюсь к нему:

– Зачем мне всё это? Ради чего?

Он подхватывает меня на руки и пронизывает убийственным взглядом:

– Сейчас объясню.

Алекс говорит это таким тоном, что мне снова хочется ему довериться.

Мужчина относит меня в спальню, ставит на пол и снимает с меня платье.

– Ты собирался мне что-то объяснить. – Напоминаю я.

У меня перехватывает дыхание от его прикосновений.

– Я этим и занимаюсь. – Дерзко улыбается он. Надо признать, Алекс дьявольски соблазнителен. Магнетизм, который он излучает, полностью лишает меня воли. – Нет. – Останавливает он мою руку, когда та касается лямки бюстгальтера. – Я сам тебя раздену.

Мужчина ловко расстегивает мой лифчик и позволяет ему упасть на пол. Кладет меня на постель и медленно стягивает вниз трусики. Дрожа всем телом, я закрываю глаза. Всё происходящее – настоящее сумасшествие, но я сама позволяю ему случиться. Я готовлюсь к тому, что сейчас произойдет, как к прыжку в пропасть – намеренно повинуюсь своим сиюминутным порывам.

– Скажи, ты хочешь этого Ханна? – Спрашивает Алекс, отбрасывая мои трусики в сторону.

Я хочу его прикосновений, хочу его самого, но мужчина больше не касается моего тела.

– Чего именно? – Задыхаясь, шепчу я.

И открываю глаза.

– Ты хочешь меня? – Интересуется он.

Мужчина сидит на краю кровати и любуется моим обнаженным телом. По огоньку в его глазах я понимаю, что, стоит мне только развести ноги, и вопросы не понадобятся – он больше не сможет сдерживаться.

– Хочу… – Признаюсь я.

Тогда он нежно берет мою ногу, подносит к губам и целует каждый пальчик. Я умираю от щекотки и возбуждения. Откидываюсь на подушку и рву пальцами простынь. Стону в голос, когда ощущаю, как он берет в рот пальцы моих ног и посасывает их.

– Хочу! – Умоляю я.

Приподнимаюсь и заглядываю ему в глаза, чтобы убедиться, что он все еще здесь, со мной.

Алекс стаскивает с себя футболку, снимает джинсы, белье и снова садится на край кровати. Ему явно хочется, чтобы я просила его. Это унизительно, но я сдаюсь: