Ольга Пожидаева - Золушка 2020

В уборной я дрожащими руками копалась в волосах и вытирала щеки салфеткой. Отпираться нет смысла. Она меня уволит. Еще и отцу расскажет. До двух я промучилась, наблюдая за Андреем, который разговаривал с реставраторами и потомками драматурга. Самое ужасное, что мне не было стыдно перед Стеф или папой. Я боялась, что потеряв работу, потеряю и его. Объявили обеденный перерыв. Я сказала Андрею, что нужна Стефании и отправилась в гостиницу. Мы поели, не проронив ни слова. Стеф лишь бросала на меня красноречивые взгляды. Я не выдержала.

— Мне собирать вещи?

— Давно вы так близко дружите? — спросила она в свою очередь, игнорируя мой вопрос.

— Месяц.

— Мой отпуск?

Я кивнула. Что тут скажешь?

— Ты его любишь?

Меня словно током ударило, я уставилась на нее во все глаза. Причем тут мои чувства, интересно? Я сплю с царевичем. Стефания по-хорошему должна меня изолировать. Какое ей дело до любви?

— Это неважно…

Слезы начали собираться в глазах. Почему я так реагирую?

— Важно, Мари. Просто скажи, ты любишь его? Или это просто секс?

— Я — люблю, а для него — просто секс, — заявила я, окончательно теряя собранность и хладнокровие.

Я схватила стопку салфеток, чтобы остановить соленые реки, что брызнули из глаз. Стефания терпеливо ждала, пока я успокоюсь.

— Марьяш, я не осуждаю тебя, — выдала она, когда я успокоилась. — Конечно, это безумие. И я настаиваю, чтобы свидания в подсобках прекратились…

— Стеф, да ты в своем уме? — Приплыли, я сама себя каждый день осуждаю, а она добренькая такая. — Увольняй меня немедленно!

— Нет.

— Ты хоть понимаешь, что будет, если нас поймают?

Я сама себе копала яму, но именно в ней намного безопаснее находиться, чем рядом с Андреем. Один раз он уже разбил мне сердце.

— Мари, я люблю твоего отца, — неожиданно привела аргумент Стеф.

— Сочувствую.

Я слабо понимала, чем мой папа, тиран и деспот, привлек независимую, деловую и свободолюбивую Стефанию Марковну. Но если это чувство взаимно, то ей конец.

— Ты не против?

Она смотрела так, как будто накосячила не меньше моего, и теперь я имею право ее осудить.

— Я? Против? Да что ты! Папа от меня, наконец, отстал. Видимо теперь тебя, кхем, курирует.

Последнее время Владимир звонил, как приличный отец, раз-другой в неделю и ничего от меня не требовал, не давил, не напрягал. Просто интересовался, как дела,

— Ох, дорогая. — Стеф похлопала меня по руке. — Я так устала командовать. А с Володей я не менеджер и не курица-наседка. Я просто женщина. Во всех смыслах…

— О, избавь меня от подробностей. Он все-таки мой отец.

Стеф улыбнулась

— Марьяш, только не говори Андрею, что я знаю и закрываю на все глаза, и, ради Бога, больше никакого экстрима.

Я покивала.

На сердце было легко и спокойно, когда мы вышли из ресторана, и я вернулась к Андрею. Даже присутствие его Лизабет меня больше не напрягало.

МАРИ

Ровно в девять на столе завибрировал мобильный.

— Малыш, прости, я совсем дохлый, — проговорил Андрей.

— И почему меня это не удивляет? — засмеялась я. — А я думала, ты посетишь меня и поможешь вытащить занозы из пятой точки. Ну так и быть. Попрошу Стефанию.

— Ты серьезно?

— Ой, дурак, нет, конечно. Иди уже спать.

Бедняжка, вымотался, даже шуток не понимает.

— Может, завтра утром повторим сцену с наказанием?

— Нет. — Я вняла голосу рассудка. — Лучше потерпеть.

— Зануда.

— Маньяк.

— Спокойной ночи. Целую.

Я услышала, как он чмокает в трубку и чуть не заревела от умиления.

— И я тебя целую, отдыхай.

Монитор ноута загорелся, как раз когда я положила трубку. Меня кто-то вызывал по видео связи. Увидев никнейм абонента, я поморщилась, но нажала кнопку приема.

— Привет, сладенькая.

Я чуть не свалилась со стула.

— Кевин, мать твою! Что ты делаешь в моей квартире? — закричала я, не помня себя от злости.

На его наглой роже расплывалась улыбка. Хотелось сунуть в монитор кулак, но техника же не виновата.

— Я тут бываю. Периодически. Не будь ханжой. Ты все равно шатаешься черт знает где, а Элли, как обычно, чаще спит с кем попало, чем дома.

Меня начало трясти. У этого козла есть ключ от моей квартиры. Он сто процентов водит туда баб. Сам-то с родителями до сих пор живет. Господи, и как я вообще умудрилась с ним связаться. Моральный урод ведь.

Нужно попросить Чака или Джо, пусть сменят замок, потому что сам Кевин вряд ли перестанет ходить ко мне в гости без разрешения.

— Кэв, ты совсем совесть потерял? — выдавила я устало. Сил ругаться с ним не было совсем.

— А ты смотрю многое приобрела, — усмехнулся он в ответ. — Лови.

Тилинькнул прикрепленный файл. Я открыла. Святые угодники! Это было… Откуда? Как?

— Ты мерзкий ублюдок. Как ты смеешь?

Я быстро удалила фотографию, где мы с Андреем целуемся на фоне двери в мою спальню. Не хватало еще одаренного хакера и перехвата пакетов.

— Я бы советовал тебе быть повежливей, киска. — Кэв оставил шутливый тон. — Конечно, ты зазналась, трахаясь со своим принцем, но пора и честь знать. Когда?

— Что когда? — я была в ступоре, не могла сообразить, как Кевин извлек файлы из Никона. И почему я не раздолбала его молотком? Никон, а не Кевина. Хотя Кевина тоже можно.

— Когда встретимся, Мари? Я по старой дружбе сначала предлагаю товар тебе. — Он подмигнул. — Или мне сразу идти в Sun?

— Нет. — Меня затрясло, воображение нарисовало обложки завтрашних газет. — Что ты хочешь?

— Полмиллиона фунтов.

— Ты… ты… Ты физически представляешь, сколько это денег?

Я не представляла.

— Думаю, твой принц представляет. Но если ты желаешь все оставить между нами… — Кевин прикидывал что-то в уме. — Так и быть. Я согласен на твой Порш.

— Хорошо. — Если б он сказал: «Я согласен на твою почку», мой ответ не изменился бы. — Я попробую завтра приехать. У тебя старый номер?

— Да. Звони в любое время. Есть знакомый стряпчий, провернем все за пару минут. — Он послал мне воздушный поцелуй, — Пока, киска. Жду дома.

Я не думала. Вообще не соображала и не сомневалась. Сердце колотилось в горле и во рту, в желудке и в пятки тоже ушло. Нужно было действовать быстро. Кевин не оставил мне шансов. Андрей не должен узнать. Никто не должен узнать.

Я быстро отыскала в сети заказ билетов до Лондона. Есть места на утро. Осталось только добраться до столицы и аэропорта. Я заполнила форму почти до конца, бросила и набрала Стефанию. Не знаю, как мне удалось навешать ей на уши лапшу. Я несла какой-то бред про закладную на квартиру и срочные дела с банком, просила не говорить папе, потому что это принципиально для меня. Стеф удивилась, но не возражала, отпустила меня, даже предложила взять ее машину. Разумеется, я не отказалась.

Я вернулась за компьютер, заказала билет туда и обратно, а потом сразу пошла к начальнице за ключами.

— Ты уверена, что не нужна помощь? — спросила сонная Стеф, протягивая мне связку. — Может такси или водитель?

— Нет. Не надо никого беспокоить. Я обернусь мигом, выпью кофе в дороге, отосплюсь в самолете. Все нормально будет, — врала я самозабвенно.

Стеф проводила меня до машины, недоверчиво взглянула. Я обняла ее порывисто, и она совсем растерялась. Пользуясь случаем, я прыгнула в машину и умчалась.

Дорога заняла несколько мучительных часов. Я выпила три эспрессо по пути и съела пачку орешков. Оставив машину на стоянке, в аэропорту я выпила еще кофе и бездумно смотрела на часы, пока не объявили регистрацию. Как зомби, я прошла на посадку, все на автопилоте.

Лондон встретил меня дождем и туманом. Хоть что-то предсказуемо в этом ужасном мире. Режим зомби так и не отключался. Я доехала до дома на такси.

Дом?

Моя квартирка, где я, кажется, была счастлива, теперь казалась чужой.

Что для меня дом? Где он?

Точно не папин пентхаус.

Спальня в номере Андрея? Очень похоже.

Мой дом, кажется, там, где он.

Кевин мерзко улыбался и полез целоваться. Я не успела испугаться, уклоняясь, а он уже гадко ржал, радуясь шутке, которую так удачно провернул.

Режим зомби включился вновь, когда я села за руль маминой Карреры, чтобы оформить отказ от нее. Я переписала машину на Кевина и отправилась обратно в аэропорт. В сумке лежал Никон. Это успокаивало. Однако я не имела никаких гарантий, что Кевин не сделал копию. Хотя он уверил меня, что после продажи тачки ему хватит надолго.

— Ну а когда, бабки кончатся, мы еще что-нибудь придумаем. Правда, детка? — проговорил он на прощание.

Я знала, что глубоко завязла, и буду платить до конца жизни. Или пока Андрей не женится. Сама виновата.

Возможно, все же стоит обратиться к отцу, если Кевин не угомонится.

Я пожалела, что сгоряча наломала дров, но хотя бы выиграла немного времени.

Самолет поднялся в воздух. Только без паники. Я сделала все, что могла. Глаза закрывались, но напряжение, не позволяло отключиться. Приземлившись в Москве, я решила, что нужно рассказать и Андрею тоже. Он ведь делал эти проклятые фотки. Да, я не уберегла их, но мы оба несем ответственность.

Забрав машину со стоянки, я опять рулила как зомби и лопала кофе, который уже не помогал. Последний стакан так и остался недопитым. Войдя в свой домик поздним вечером, я упала на диван прямо в одежде, с сумкой. И даже не уснула, просто потеряла сознание, провалилась в черное забытье.

Андрей

Я не мог дозвониться до Мари весь день. Стеф сказала, что ей пришлось срочно улететь в Лондон. Жесть. А мне ничего не сказала, даже сообщение не написала. Я обиделся, но собирался сменить гнев на милость к ее возвращению. Правда, неожиданный визит отца не позволил мне нормально злиться на прекрасного фотографа. Мы весь день провели, так сказать, в поле. Я показывал ему фронт работ, он кивал и хвалил. Журналисты снимали, мы улыбались. Лиззи лезла в кард, а Стеф время от времени ее осаживала и даже придерживала.