Ольга Пожидаева - Золушка 2020

Через секунду Мари открыла глаза, в которых я без труда прочитал ужас и стыд.

— Я, я… я не… хотела, прости, — заикалась она.

Вот тебе и вся бравада.

А что она сделала? Проявила инициативу. Безусловно, даже в наш продвинутый двадцать первый век девочки часто стесняются быть активными. Но тут дело было совсем не в скромности. Мари готова была лишиться чувств, потому что поцеловала не просто парня, с которым едва знакома, а меня. Андрея Пресветлого Царевича, чтоб меня, Романова.

Я бы предпочел, чтобы она была скромницей, которая не сдержала чувств. Стало обидно, и снова поднял голову мой внутренний бунтарь, который захотел разбудить и в Мари желание восстать против догм и правил, разрушить глупые преграды между нами.

Нельзя целовать царевича?

Чушь!

А почему? Потому что царевич сам очень хочет целоваться.

— Не хотела? Серьезно, не хотела? — Я прищурился. — Это жаль. Потому что я хотел. И снова хочу.

Мари снова зажмурилась, увидев, как я к ней наклоняюсь. Она не сопротивлялась.

Хочет. Боится, но хочет. Брось, детка. Просто целуй меня. Не думай ни о чем.

Как и она, я начал с невинных поцелуев, исследуя легкими прикосновениями ее губы. Но чем дольше я этим занимался, тем большего хотел. Мимолетно коснулся языком ее рта, словно просил разрешения. Сладкий вдох Мари я принял за поощрение и углубил поцелуй. Она раскрыла губы и ответила так, что голова закружилась. Это был не просто поцелуй. Что-то больше, словно позади у нас час сексуальной прелюдии. Я почувствовал, как она освобождает руку, зажатую между нашими телами. Сейчас оттолкнет?

Я оторвался от нее, чтобы отдышаться и дать ей очнуться. Возможно, все наоборот.

Если она целует меня, потому что я Романов?

Но едва я ощутил теплые ладони на своем лице, все мысли вылетели из головы. Она смотрела на меня огромными испуганными глазами, словно была под кайфом и время от времени отключалась, а потом не понимала, что делает в моих объятиях.

— Андрей, — позвала Мари.

Ее пальцы подрагивали, но продолжали гладить меня. Черт, как же приятно.

Невинная ласка, но я почти мурлыкал от блаженства. Какая же она классная.

Я потерся о ее ладонь шершавой щекой, перекатился на спину, отдавая инициативу. Пусть делает со мной, что хочет. Смелее. Ну же, девочка.

Мари начала медленно склоняться ко мне.

Я не сдержался и запустил руку в ее волосы, поглаживал затылок, притягивая к себе. Было такое ощущение, что через пять минут конец света. Мы все умрем. И Мари целовала меня страстно и неистово, пробуждая все самые яркие ощущение.

Я уже забыл, каково это — просто целоваться, чувствовать мягкие губы, отвечать на тихие стоны своими и обнимать крепко. Я не хотел отпускать ее, не хотел, чтобы это волшебство заканчивалось.

В голову залезла шальная мысль. Какова же она в постели, если я дурею от одних поцелуев. Наверно, я бы начал проверять эту мысль, но моя спина онемела от холода. Все-таки зима на дворе. Хоть и Лондонская. Теплая по сравнению с той же Москвой или Питером.

Я отстранился, медленно поднялся, сел, увлекая Мари за собой, не ослабляя объятий. Она тут же вздрогнула, встрепенулась. Как будто очнулась от морока, и сползла с меня. Упершись коленями в промерзлую землю, Мари смотрела вниз и нервно приглаживала волосы. Я тут же понял, что она действительно очнулась и начала соображать.

Наверно, по лицу я мог бы прочитать ее мысли, но знал, что они мне не понравятся. Хотелось снова зацеловать ее, чтобы запретить думать и заставить вернуться к безумию. В машине, уверен, я не замерзну и смогу свести ее с ума снова.

— Холодно, — проговорил я, надеясь, что она поймет.

Но Мари вскочила, отряхнула джинсы и быстро пошла обратно к машине. Даже по напряженной спине я видел, что она чувствует себя виноватой и растерянной. Мне ничего не оставалось, как пойти следом, помочь собрать мяч и куски ворот обратно в багажник.

Хлопнув крышкой, Мари села на пассажирское сидение. Все молча.

Я расценил пустое водительское кресло как приглашение. Ключи торчали в зажигании, и мне осталось только повернуть их.

— Поехали, уже поздно, — пробормотала Мари. — Засветло не доберемся до города.

Я не стал спрашивать, чем ей не нравятся сумерки. Мари делала вид, что увлечена остатками молочного коктейля, и я не смел ей мешать.

А вдруг ей просто не понравилось?

Бывает же. Она не обязана меня обожать априори, и имеет полное право пожалеть о том, что позволила себе слабость, а мне вольности.

Я развернул машину к шоссе, стараясь не облизывать губы, которые пропитались ее поцелуями.

Я не лез к ней с расспросами, уж слишком тихой она стала. Вообще, я хотел прокатиться на Порше.

Так что прибавим газу.

* Историю Майкла Сторма вы найдте в моей книге Fair Play

МАРИ

Я потягивала густой коктейль через трубочку, стараясь не смотреть на Андрея. Он тоже не приставал с расспросами, молча вел машину. Да и что тут скажешь? Накинулась на него с поцелуями. Совсем ума лишилась.

Но было так сладко, и он вроде бы не возражал, а потом даже настаивал. Но мне все равно стало не по себе, как только царвич пожаловался на спину и холод. Я все испортила, хотя и быть ничего не могло, наверно. У меня имелись какие-то робкие надежды на дружбу, но после поцелуев я так себе друг, а он сто процентов включит своего внутреннего бабника.

Мне не хотелось быть одной из многих жертв его статуса и обаяния. Или хотелось?

Или это все поцелуи? Я так давно не целовалась, что наверно легко бы приговорила царевича к обморожению лишь бы он не вставал, а продолжал.

Я зажмурилась, ощущая в животе трепет бабочек, которые щекотали бархатными крылышками, заставляли улыбаться без причины и желать еще поцелуев. Откуда они взялись? Я же научилась жить без них.

Нет-нет-нет. Нужно прекращать этот детский сад и передавить всех чешуекрылых.

А зачем?

Ответа я не нашла.

Кто я такая? Дурища с паршивым равновесием и таким же языком. Язык… Черт, какой же у царевича язык. Что он им вытворяет.

Меня прострелила очередная волна желания. Я украдкой взглянула на Андрея. Он казался спокойным, расслабленным. Неужели его не раздражает мое присутствие после всего? Я глянула на спидометр и тут же закричала:

— Угробить нас решил? Сбрось скорость!

Он гнал под сотню миль в час. Я, конечно, разгонялась и до большего. Но это же я. И только в качестве эксперимента.

— Ой, я и не заметил. Извини.

Андрей выжал тормоза, и они запели характерным поршевским скрипом.

— Ого, это что такое? В сервис надо?

Я закатила глаза.

— Нет, всегда так скрипит. Это же Порш.

— Хм… — только и сказал он, не особенно мне поверив. — Уверена?

— Конечно. Или тебе видео от официалов показать?

— Обойдусь, — усмехнулся царевич. — Ты испугалась, что я угроблю тебя или машину?

— Да что вы, Вашество, — фыркнула я. — Только о вашем здоровье пекусь. Как же отчизна без наследника?

— Это, да. Ты права.

Он еще сбросил скорость, и я засмеялась. Забавный все же персонаж. Веселый парень. Симпатичный. Глаза такие добрые. Язык опять же. Даром, что в короне.

Я больше не могла все держать в себе и решила быть честной.

— Андрей, извини, мне не стоило тебя целовать.

Он взглянул на меня, сдвинув брови, но сразу же вернул глаза на дорогу. Я посчитала это знаком продолжать.

— Совсем обнаглела. Сама не знаю, как это вышло.

— Вышло здорово. Если ты не заметила, я участвовал в поцелуе.

Андрей опять одарил меня мимолетным взглядом.

А я опустила глаза в пол и насупилась, вспоминая его участие.

— Заметила.

Наверно, это все его воспитание. Вряд ли он упрекнет меня в чем-то.

— Слушай, а если забыть, мое имя и фамилию, расслабиться и получать удовольствие?. Что скажешь? — неожиданно выпалил царевич.

— Я все равно буду чувствовать себя виноватой. И твой статус тут не причем. Я не должна была тебя целовать.

— Да почему?! — повысил голос Андрей. — Будь добра, просвети, в чем тут криминал? Или я свихнусь, пытаясь тебя понять.

Я сжала губы и сцепила пальцы в замок. Все мои старые комплексы повылазили наружу, и у меня не было сил и подходящих слов, чтобы попытаться ему объяснить и не выглядеть дурой при этом. Хотя я уже столько раз себя красочно проявила. Одно знакомство чего стоит.

Андрей ждал и каждый пять секунд метал в меня глазами молнии.

Пришлось быть честной, хотя правда звучала дико. Но он сам попросил.

— Ммм… Это все мой бывший. Я замороченная после него, — попыталась я отделаться общими фразами, снова надеясь, что упоминание другого парня заставит Андрея отстать.

Но не на того напала. Ему этого явно не хватило.

— В чем конкретно замороченная? Не понимаю.

— Мне не хочется опять сваливать за черту, Андрей, — я почти ныла, взывая к его состраданию и здравому смыслу.

Ладно подразнить его Майклом, но рассказывать о специфики отношений с моим экс-бойфрендом? С подробностями? Со всеми грязными подробностями?

Бред.

— Ой, я же пережил твои дифирамбы Сторму… Как-нибудь и с этим справлюсь, — махнул рукой царевич.

Оказалось, я сама вырыла себе яму, закалив собеседника и не оставив себе путей отступления.

— Мари, я жду объяснений, — напомнил Андрей сурово. — Не надо меня игнорировать.

Вот привязался. Ну, получай.

— Он меня не целовал. Бывший. Говорил, что для этого нужно любить.

Андрей уставился на меня, словно на больную.