Улыбался, словно рад меня видеть, а я ни черта не понимала, что творится вокруг.

— Я… не хотела. — все что смогла сказать, но его лицо вдруг изменилось.

— Чего тебе надо, Неви? — прогрохотало позади меня.

— Да так, вот встретил свою знакомую. А ты? Снова трахал Джули? И как она сегодня? — говоря, он не глядя, спускался, пятясь по лестнице.

— Ах, знакомую? Что ж. Этого следовало ожидать.

Антуан резко метнулся вниз, перепрыгивая через ступени, подобно четырнадцатилетнему мальчишке. А я все также продолжала находиться в прострации. Спускалась и спускалась, пока Конт с силой не схватил меня за локоть и не потащил вниз. Если бы не держалась за перила, точно бы упала. Вспышка… вот она ночная улица с небом без звезд, с которого продолжали литься слезы. Там плакала моя душа. Пока ехали, руку не отпускал, а сжимал все сильнее. Если сломает, не удивлюсь. Кого-то из нас трясло. Вполне возможно обоих.

Вспышка… Лифт открывается, и он толкает меня к стене. Чуть не упала, спотыкаясь о собственные ноги. Так и стояла около единственной опоры, иначе бы упала прямо на холодные плиты. Открыв дверь в квартиру, снова схватил меня, но уже за волосы, проталкивая вовнутрь. Влетела в стол из толстого стекла и вместе с ним же упала. Может и ударилась, но боли не чувствовала.

— Что, маленькая дрянь, удалось подобраться ближе всех, да?

Пыталась подняться, но ни руки, ни ноги не слушались.

— Так и знал, что ты одна из подосланных! Задницей чуял, но как юнец верил, что все может быть настоящим!

Стол отлетел, и я осталась совсем без помощников. Только одна мысль и билась — подняться. Неважно зачем, но подняться.

— Смотрю, молодец устроилась, потаскуха? — схватил за горло, сдавливая словно клещами. — Как много ты ему рассказала? Все докладывала, шлюха?

— Пусти… — слово далось с большим трудом, да и я его не произнесла вовсе, лишь пошевелила губами.

Отшвырнул в сторону и, приземлившись, я ударилась головой о железную ножку барной стойки. Даже не дышала — просто забыла об этом. Снова направлялся ко мне. Лицо искажала самая страшная в мире гримаса. Он сейчас просто убьет меня, забьет до смерти, как и ту, другую.

— Мистер Конт, вы оставили телефон в… — Джереми остановился, взирая на представшую картину.

— Пошел вон! — зарычал Александр, сжимая кулаки.

Подняв рацию, телохранитель четко проговорил:

— Код 118.

Все тут же завертелось. Александр пытался добраться до меня, но Джереми сдерживал его, получая с лихвой. Я смотрела, смотрела, а потом вдруг поняла, что нужно бежать. Ползла по полу, не в силах подняться. Да и ползла с трудом. На меня внимания не обращали. Из двери, за которой расположилась лестница в его кабинет, прибывала охрана. Александр что-то кричал, но я даже не пыталась оглянуться. Моей целью стала открытая нараспашку дверь, ведущая на заднюю лестницу.

Сумка свисала с плеча, путаясь под ногами, но выкидывать ее нельзя. Там документы, карта и ключи от авто. До кнопки лифта дотянулась раза с третьего. Боялась, что не успею. В лифт тоже заползала. Плевать на колени, потерянные туфли и пачкающийся наряд. На все плевать. В лифте с трудом, но смогла подняться, опираясь на поручни. Не могла ступить на одну ногу, но сжав зубы, упорно выбиралась из здания, перенося свой вес на нее всего на секунду. По стенкам… Именно по стенкам…

Никого не встретила у этой двери. Лишь пустующая машина телохранителя. Всего один дом. Этот путь казался вечностью. Падала несколько раз, но упорно поднималась и вновь шла. Мужчины на посту что-то говорили, пытались докричаться до меня, но на все их слова я мотала головой в отрицательном жесте, что отдавался болью и тошнотой. Машка скидывала фото талона, а потому, достав телефон, я сунула охране картинку и поплелась к моей машине, что стояла в самом первом ряду.

Сигналка. Дверца. Не села, завалилась в салон, наконец-то сбрасывая цепочку клатча. Вперед, только вперед и больше никуда. Как можно дальше, пока не хватился, пока не убил…

Глава 14: Если мир начал рушиться, встаньте с другой стороны…

Притормозив, свернула с дороги и сняла самую дешевую комнату в отеле. Ощущение, что останавливаться нельзя ни на минуту, не пропадало. Мужчина, выдавший ключи, брезгливо пытался предложить помощь, да только мне кроме меня самой никто не поможет.

Грязное платье с ненавистью полетело на пол. Больше никогда не свяжусь с богатенькими мудаками. Для таких человеческая жизнь сродни горстке монет. Наскоро обмывшись, заплела влажные волосы в косу. Потертые старенькие джинсы, мятая футболка. Закатав штанины, обмотала опухшую ногу захваченным из аптечки эластичным бинтом. Так будет хоть немного, но легче. Стиснув зубы, обувала кеды, расположившись на начищенном до блеска пуфике.

Заметно хромала, когда шла отдавать ключи. Боль врезалась в тело, простреливала нервные окончания, но я упорно двигалась, точно зная конечную цель. Машина завелась. Необходимо отвлечься, чтобы не думать ни о чем, чтобы не искать мотивы и оправдания. Нет оправданий. Он псих. Я знала об этом с самого гребанного начала. Не думать, не думать… Тихая музыка — от громкой голова начнет болеть еще сильнее. Не чувствовала ничего — ни голода, ни жажды, абсолютно ничего, только боль. Она жила везде, разрасталась, оплетая душу, тело, голову.

Больше не останавливалась. Жала на газ изо всех сил, сбрасывая скорость лишь перед переездами. Ослабевала постепенно. Боялась моргать лишний раз, чтобы не провалиться в сон. Сколько таких аварий ежедневно происходит на трассе? Тысячи. Мимо мчались фуры, нагруженные товарами. Им хорошо. Они всегда отправляются в путь по двое, чтобы сменяться время от времени. А у меня никого. Даже Мурлыка осталась там, в логове этого садиста. Ненавижу… Слезы брызнули из глаз, застилая обзор. Нельзя плакать. Только не сейчас. Потом…

Остановилась на заправке. Бензин приближался к нулю, а потому сделать это попросту была вынуждена. Да и мне не помешает выпить кофе, а то и спичек купить, чтобы можно было вставить в глаза. Заправочная станция кроме кофе предлагала разнообразную еду McDonald’s. От запахов мутило, но на вынос заказала. Еще ехать и ехать и неизвестно, попадется по дороге что-либо работающее круглосуточно. Ночь давно обняла небо. Знала, что на заднем сидении лежит аккуратно сложенный плед. Теплый плед. Мягкий.

Выехала на съезд М42 и не выдержала больше. Свернула в лесок недалеко от Делта Форс. Только немного поспать. Совсем немного. Вместе со мной в лесок свернул еще один автомобиль, но я не придала этому значение. Мало ли кто решил тоже поспать, а то и нужду справить. У Конта и его телохранителей машины другие, более навороченные. То ли черный, то ли темно-зеленый Бентли встал совсем рядом, выключая яркие фары, освещающие траву, кусты и деревья. Я не торопилась заглушать мотор, только лишь двери заблокировала на всякий случай. Ждала, пока кто-нибудь выйдет из машины, но никто так и не удосужился успокоить нервничающую меня.

Плюнув на это дело, смачно выругалась и погасила фары. Надеюсь, не замерзну за ночь без работающего кондиционера. Напоследок еще раз мазнула взглядом по затемненным стеклам соседа, но это ничего ровным счетом не дало. Разложив оба сидения, с трудом заползла вглубь. Пакет с провизией отодвинула в сторону, на самый край. Нога болела неимоверно, не давая думать ни о чем больше. Из сумки выудила обезболивающее. Отвинтив крышку, взяла одну таблетку, но подумав, добавила к ней еще три. Вода плохо проталкивала горстку в горло, но и с этой процедурой я справилась. Главное, кони не двинуть раньше времени, а все остальное пройдет.

Увидев мигающий экран телефона, смачно выругалась, тут же прикрывая рот рукой. Не знала, слышал ли меня мой сосед, а может и соседка, но привлекать лишнее внимание не хотелось. Такая глупая ошибка, которая может стоить мне жизни. Без сомнения вырубила телефон, разобрав его на части. Утром выброшу здесь же, пока не уехала слишком далеко. Жаль, что нельзя как в фильмах изменить документы и внешность. Пока нельзя… Хотя уверена, что он найдет, если ему будет нужно, но облегчать ему поиски не собираюсь. Может, перебесится и забудет… Хочется в это верить…

Тело постепенно немело, разрастаясь покалыванием по коже. Мыслительный процесс замедлялся, погружая меня в тихую беспросветную тьму. Там не было боли, разъяренного Конта или проблем. Темнота успокаивала, убаюкивала в своих нежных объятиях, завораживала холодной красотой. Жаль, что в этих ощущениях невозможно остаться навечно… Жаль, что слезы разочарования льются даже во сне…

***

Кто-то бил по моей голове. Нет, ни в прямом смысле, в переносном. Но очень даже ощутимо. Поморщилась, пытаясь разлепить припухшие веки. Не помню, чтобы плакала вчера. Не хотелось выбираться из-под теплого пледа в холод, но стук о дверцу автомобиля повторился. Повернулась и застонала в голос от резкой, острой боли в ноге. Желание избавиться от нее, — хоть от боли, хоть от ноги, — стало неимоверно жгучим. Сейчас уши Конта должны были гореть как никогда. Вспомнился весь трехэтажный русский мат со всеми его разнообразными гранями и склонениями.

Открыв глаза, увидела стоящего рядом с авто мужчину. Он терпеливо ожидал, пока я отреагирую на него. Рассматривал меня — лохматую, сонную, опухшую. Самая что ни есть красавица… Но внешний вид как и все заботы пошли к черту, становясь совершенно неприоритетными на фоне проблемы с ногой.

Стук повторился. Нет, все же с терпением я погорячилась. Кряхтя, постанывая и закусывая губы, все же приподнялась, плотнее закутываясь в плед. На всякий случай завела машину, чтобы иметь возможность свалить, пока ночной сосед не опомнился. Опустив стекло, уставилась в ожидании ответа на немой вопрос. Очень надеялась, что по моему лицу сейчас отчетливо можно понять, как я не рада назойливому незнакомцу.