Я едва успела расположиться на диване, как рядом со мной приземлилась Карина Перминова, протягивая стакан с пивом. Я отрицательно покачала головой.

– Ну, мне больше достанется, – хихикнула она. – Видела Булаткин пришел с Камышиной. Они встречаются?

Ну, конечно, Перминова с пивом присела ко мне не просто так. Сплетни были ее профессией. Она собирала последние новости с неутомимой энергией охотника и распространяла их со скоростью стрелы.

– Вроде нет, просто пришли вместе,– осторожно сказала я.

С такими, как Карина, надо всегда тщательно продумывать свои слова. Один неверный шаг, и все, что ты скажешь, будет использовано против тебя.

– А смотрятся хорошо, – беззаботно продолжала она. – Эта неделя богата на новые союзы: Портнягина и Каймаков, Милославская и Ревков, теперь еще и Антон с Витой.

Я пожала плечами. Упоминание про Влада и Киру было мне неприятно.

– Слушай, а ты знала, что Пешков по ходу снова сошелся с Ширшиковой? – как бы между делом заметила она.

– Нет.

– Говорят, что она долго не соглашалась, но он уломал…

Во мне начало подниматься бешенство. Ну какого черта Карина мне это рассказывает? Пешков уломал. Ага, конечно. Эта хищница Ширшикова только и ждала момента, как бы заграбастать его себе в лапы. Ну и пускай. Пускай теперь подавится своим Пешковым. Они друг друга стоят.

– А потом он ей говорит: "Яна, ты любовь всей моей жизни"!

– Карин, а ты знаешь, что Анохин сказал Булаткину, что ты самая горячая девчонка в вашем классе? – перебила я ее.

– Когда сказал? – Перминова мгновенно забыла про Пешкова.

– На той неделе, после тренировки.

Я врала. Мне просто захотелось заткнуть эту сплетницу. Мало того, сказав про Анохина, я ткнула пальцем в небо, так как не знала, нравится он Перминовой или нет. Просто предположила, что у капитана школьной футбольной команды больше шансов. И, судя по тому, как зарделись ее щеки, я попала в цель.

Перминова начала допытываться у меня подробностей. Спасение пришло в виде присевшего рядом с нами Булаткина, и при нем Карина, естественно, не могла продолжать разговор.

– Принеси мне пива, Антош, – вздохнула я.

– Ты ж не пьешь, мать, забыла?

– Ну, надо же когда-то начинать! – усмехнулась я. – Тем более только что услышала душещипательную историю о том, как Пешков умолял Яну быть с ним.

– Больше слушай Перминову, – поморщился Антон и пошел за стаканом.

– Кстати, вы с Камышиной теперь пара, – отпивая горьковатое пиво, проговорила я.

– С чего это?! – выпучил глаза Булаткин.

Я засмеялась и заметила, что люди стали кучковаться, музыку перестала доноситься из колонок. На невысоком стуле сидел незнакомый мне парень с гитарой. Он прокашлялся и затянул красивую песню Би-2. Народ рассаживался вокруг него и покачивался в такт музыке. Кое-кто подпевал. Я тоже приблизилась, продолжая попивать пиво.

Парень с гитарой, которого звали Леха, продолжал петь, исполняя хиты групп "Сплин" и "Кино". Послушав еще несколько песен, я поняла, что охмелела с непривычки.

Я принялась искать глазами друзей и обнаружила Аду за увлеченной беседой с Никитой Ящуком, а Антона с Камышиной нигде не было видно.

Накинув куртку, я вышла на крыльцо дома, чтобы немного проветриться. Полной грудью вдыхая морозный воздух, я подняла глаза в небо и увидела звезды. Маленькие сияющие кристаллы. Не знаю, было ли дело в алкоголе или в царящей вокруг атмосфере, но мне вдруг стало как-то спокойно и хорошо.

Неожиданно рядом со мной оказался Влад. Он вопросительно покосился на стакан в моих руках и с усмешкой спросил:

– Ты же не пьешь!?

– Это не я, это мое альтер-эго: оно пьет и говорит все, что думает, – улыбнулась я.

– Да ну? Ну и о чем ты сейчас думаешь? – он с любопытством посмотрел на меня.

– О том, что у тебя очень красивые глаза. Помнишь, была такая песня "А твои глаза цвета виски…"? Все время вспоминаю ее, когда смотрю на тебя.

Сказав это вслух, я удивилась собственной раскрепощенности. Я думала, что Влада смутит моя откровенность. Но он не отвел от меня взгляда и лишь улыбнулся уголком рта.

– А твои глаза, как два осколка утреннего неба, бесконечно глубокого и чистого, – тихо проговорил он.

Я промолчала и сделала еще глоток. Мне захотелось раствориться в моменте.

Влад достал сигареты, прикурил, медленно затянулся и выпустил облако дыма. Его движения были неторопливыми и расслабленными.

– Я никогда не пробовала курить сигареты, – задумчиво произнесла я.

– А хочешь?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Мне казалось, ты тоже не куришь.

– Это не я, это мое альтер эго: оно курит и делает глупости, – усмехнулся Влад.

– И какую же глупость тебе хочется сейчас сделать?

Влад хитро посмотрел на меня и снова сделал затяжку. Не успела я среагировать, как он приблизил свое лицо к моему и выдохнул тонкую стройку дыма мне в рот. Я вдохнула. Его губы не коснулись моих, но были безумно близко. Радостное возбуждение побежало по венам, и мой рот растянулся в улыбке.

– Я хотела тебя кое о чем попросить, – сказала я, вспомнив про просьбу Ады.

– О чем?

– Выступи на Новогодней дискотеке в школе. Пожалуйста, – выпалила я.

Влад изобразил удивление.

– Ого, Светлана Викторовна и до тебя добралась?

– Дело не только в ней. Я бы и сама этого очень хотела. Когда ты пел в клубе, случилась магия. Это было потрясающе.

– Спасибо, но я не выступаю на мероприятиях без ребят из моей группы, а в этот день они заняты. Я уже объяснял это и Светлане Викторовне и всем своим одноклассникам.

– А почему ты не выступаешь без них?

– Во-первых, не хочу. Во-вторых, они моя команда: у нас совместные музыка и тексты.

– Но ты же можешь исполнить не вашу песню, а любую другую, которая тебе нравится. Нам же не принципиально.

Влад молча сделал еще несколько затяжек.

– Получается, это твое желание и твоя личная просьба? – наконец спросил он.

– Ну… Можно и так сказать, – неуверенно согласилась я, не понимая, к чему он клонит.

– Хорошо, я спою. Но ты должна будешь мне желание, – улыбнулся он.

Учитывая то, что я была обязана Владу жизнью, исполнить одно его желание казалось настолько незначительным, что я с легкостью согласилась.

Вдруг несколько парней подскочили к Владу и, неслабо похлопав его по спине, сообщили, что сейчас его очередь брать гитару.

Ревков направился в дом, я последовала за ним. Он занял место на том самом стуле, на котором недавно пел Леха, и взял в руки гитару. Его прикосновения к инструменту были такими нежными и плавными, будто он трогал не музыкальный инструмент, а любимую женщину.

Влад с улыбкой посмотрел на присутствующих и начал играть:

Мой прокуренный голос, твои теплые губы.

Нам так нравится мерзнуть, нам не нравятся клубы.

Ну, конечно, уверен, забери мое сердце,

Его хватит надолго, чтобы согреться…

Я не могла поверить, что Влад решил исполнить мою любимую песню. Песню, которую я прокручивала в плейлисте по пятьдесят раз подряд. Песню, которую слушала в ночь после нападения. Песню, под которую я грустила, мечтала и радовалась. Я зачарованно смотрела на парня, который спас мою жизнь, а сейчас так талантливо пел песню моей души. Все мое существо откликалось на звуки гитары и его голоса.

Когда Влад затянул припев, я, как и многие, запела вместе с ним. Я пела громко и с чувством, каждой клеточкой тела проживая слова песни. Периодически Влад поднимал глаза на ребят и на меня в том числе. Каждый раз, когда наши глаза встречались, я улыбалась чуть шире и пела чуть громче. Я была поглощена моментом, музыкой и им.

Когда песня закончилась, я почувствовала легкую грусть. Но Влад продолжил петь и исполнил еще несколько классных песен.

Пиво закончилось, и народ переходил на алкоголь покрепче. Ада принесла мне запеченную в углях картошку, и это было лучшее, что я когда-либо ела. Запах костра и дыма делали картошку просто божественной. Обжигая губы, я наслаждалась каждым кусочком.

– Пива больше нет, виски будешь? – поинтересовалась Ада.

Удивительно, Ада налегала на спиртное будь здоров, а пьяной совсем не выглядела.

– Даже не знаю. Гадость? – поинтересовалась я.

– Давай с колой разбавим, иначе не пойдет, – посоветовала она, протягивая бутылку с газировкой.

Виски с колой на вкус был даже лучше пива, и я медленно потягивала сладкий напиток. Я чувствовала сильный эмоциональный подъем и расслабленность во всем теле.

Когда я поднялась, чтобы пойти в противоположный конец зала и поболтать с Алиной Юкиной, мои ноги стали немного ватные, но чувство было приятное. Видимо, так ощущалось опьянение.

Алина сегодня тоже пила и показалась мне более разговорчивой, чем обычно. Ее беспокоило, что на дебатах какой-то парень из параллельного класса обозвал ее заумной стервой из-за того, что не смог аргументированно ее переспорить.

– Мужчина считает стервой ту женщину, из которой не получилось сделать дуру, – заметила я.

– Возможно, – вздохнула Алина. – Но не значит ли это, что женщине лучше скрывать свои мозги, если она хочет снискать мужского расположения? Мужчины не терпят умных женщин.

– А что их терпеть? – в наш диалог вклинился Олег Мещеряков, парень из нашей школы. – От умных баб слишком много проблем. Я считаю, что ум в женщине не главное. Хозяйственность, доброта, ну, и внешка, разумеется. Вот, что важно.

– Если для тебя в женщине ум не главное, то ты просто не встречал умных женщин, – донесся из-за спины голос Ревкова.

– Ой, не знаю, Владосик, была у меня одна, поэтесса, все какими-то метафорами выражалась, хрен пойми, что имела в виду. Поначалу, конечно, прикольно было, загадочно, а потом все сложно стало, запутанно. Тогда я и понял, что мне надо бабу попроще.

Я улыбнулась. Мещеряков был очарователен в своей примитивности.

– То есть тебя не пугают умные женщины? – поинтересовалась Алина у Влада.