— Хорошо, — Люба была даже рада, что сразу пришлось включиться в работу. Ирина не преминула бы спросить, почему у неё опухшие глаза, — давно освободился?

— Говорю же, только что… Парочка была, не семейная, точно, — Ирина многозначительно усмехнулась, — наверное, порезвились, будь здоров.


…Взяв ключи, Люба медленно подошла к двери двести шестого номера. Ей даже не нужно было смотреть в журнал регистрации… Она и так поняла, что за парочка только что покинула двести шестой номер…


Войдя в помещение, она резким движением раздвинула плотные портьеры на окне.

Порезвились… Да, порезвились, это точно… Бутылка шампанского в мусорной корзине, упаковки от закусок…


Откинув покрывало на двуспальной кровати, она во второй раз за сегодняшнее утро ощутила предательскую, противную дрожь… Уже знакомый комок подкатил к горлу…

Рванув на себя измятую, в едва заметных «любовных» пятнах простыню, она бросила её на пол и начала топтать обеими ногами. Большего издевательства судьба не могла придумать. Убирать номер, в котором Даня всю ночь изменял ей с этой сукой Анжелкой!..

Подушки… Они лежали на них… Он целовал Анжелу, ласкал, сжимая в объятиях её упругое тело… Он говорил ей те же самые слова, что и Любаше… А, может, даже лучше…


Жуткая боль сдавила грудь.


Дурак… какой же он дурак!.. Разве Анжелка сможет любить его больше чем она — Люба?! Сколько у неё уже было парней?!

Это она, Люба, берегла себя до двадцати лет, чтобы вот так… И зачем нужно было хранить свою невинность?! чтобы отдать её такому предателю, как Даниил?.. Зачем вообще все эти комплексы?! И кто сказал, что мужчина должен быть единственным и любимым?! Вот он — именно такой… Единственный и любимый… всю ночь кувыркался с другой, променяв её, Любашу, на возможность попасть на этот чёртов конкурс, растоптав её любовь!..


…Простыня рвалась на удивление легко… Люба остановилась только тогда, когда от той осталась добрая сотня лоскутков, размером с носовой платок. Разорвать наволочки тоже не составило труда, но вот с самими подушками пришлось повозиться — в результате их содержимое разлетелось по всему номеру, ровно покрыв устеленный ковровыми дорожками пол.


Тяжело дыша, Любаша оглянулась вокруг.


Ей вдруг захотелось настежь растворить окна, чтобы холодный ноябрьский ветер разметал этот жуткий воздух… воздух, в котором чувствовался запах измены… Нет… окна нужно не растворить… Их нужно разбить!..

Желание схватить стул и запустить им в оконное стекло было таким сильным, что Люба уже представила, с каким наслаждением она замахнётся… Она уже обернулась, чтобы схватить стул за спинку…

Внезапно взгляд упал на большое круглое зеркало, висевшее возле входных дверей.


Ей показалось, что в нём мелькнуло отражение сплетённых в любовном клубке тел…


…Она опомнилась только тогда, когда, услышав грохот, в дверь заглянула испуганная Ирина.


— Что тут происходит?! — дежурная с изумлением смотрела на усыпанный холлофайбером и зеркальными осколками пол.

— Я… я нечаянно… — Любаше было всё равно, что подумает или скажет Ирина. Она устало опустилась на край кровати и уронила лицо в ладони.

— Господи!.. — дежурная в ужасе схватилась за голову, — Ты что наделала?! Сейчас заселяться будут!..


…Она даже не помнила, как вышла из этого проклятого номера и оказалась в дежурной комнате. Она даже не знала, кто убирал двести шестой, и как Ирине удалось уговорить администратора найти для новых постояльцев другой номер. Люба пришла в себя, только когда Ирина, уладив все неожиданные проблемы, наконец, вернулась в дежурку.


— Ну, и натворила ты делов, девка!.. — укоризненно качая головой, дежурная щёлкнула кнопкой на чайнике, — Какая муха тебя укусила?!

— Простите меня… — Люба опустила голову, — Я всё уберу и оплачу…

— Уберёшь, — охотно кивнула Ирина, — куда ты денешься!.. — Я номер закрыла, пришлось оформить на тебя проживание на сегодня… Иначе Марина должна будет туда кого-нибудь заселить.

— Я заплачу, — Люба подняла на неё глаза, — Я за всё заплачу…

— Потом заплатишь… Директору ничего не скажем, — Ирина откусила кусочек печенья и сделала глоток чая, — Постельное купишь, подушки тоже… зеркало… Раскошелиться придётся, но, главное, что с работы не выгонят. Ничего, замнём. Я смену-то сдала, сказала, что двести шестой сегодня на брони…

— Спасибо, — Люба тоже взяла со стола чашку, — я всё куплю.

— А теперь рассказывай, — положив локти на стол, Ирина придвинулась ближе и приготовилась слушать, — что у тебя произошло?


То ли в благодарность, то ли оттого, что держать в себе события последних дней не было сил, Люба рассказала свою несчастливую историю любви — от начала и до конца.


— Ты смотри, какой гад, а?! — любопытство так и светилось в глазах дежурной, — Я ж как его увидела, ну, думаю, такой красавчик, значит, кобель!

— Вы только никому не рассказывайте, ладно? — Люба исподлобья посмотрела на дежурную, — Пожалуйста…

— Да ты что?! — перейдя на громкий шёпот, та для убедительности приложила руку к груди, — Ты что?! Умру — никому не скажу!.. А ты-то, случаем, не беременная?

— Нет, — слегка смутившись от такого вопроса, Люба покачала головой, — Вроде бы, нет…

— Так вроде или нет? — Ирина пытливо уставилась на девушку, — Ты смотри, если что, не затягивай…

— Да нет…

— Ну, и хорошо, — женщина казалась несколько разочарованной, — успеешь ещё!

— Я уеду скоро, — Люба упрямо колотила чайной ложечкой, размешивая сахар.

— Куда?! — огонёк любопытства загорелся с новой силой, — куда собралась?

— В Москву.

— Ого… — Ирина недоверчиво покачала головой, — У тебя там родня?

— Нет. Я так поеду. Сама. Буду пробиваться на большую сцену. Назло ему… Наизнанку вывернусь, но пробьюсь…

— Не знаю… — Ирина снова покачала головой, — Там же всё через постель… А ты так не сможешь.

— Я?! — Любаша подняла на женщину полные холодной решимости глаза, — Я всё смогу.

— Ну, и правильно, — дежурная с притворным согласием кивнула, — если уж давать мужикам, то не за так! Всё равно мы для них суки и проститутки! А ты молоденькая, хорошенькая… окрутишь там какого-нибудь продюсера… Глядишь, и замуж выйдешь!

— Нет уж… Замуж я не собираюсь.

— И тоже правильно! — снова охотно согласилась Ирина, — Живи в своё удовольствие, нечего этих козлов ублажать! Всё равно мы для них проститутки, хоть напополам разорвись!

* * *

К обеду, окончательно убрав разгромленный ею самой двести шестой номер, Люба позвонила Сергею и, сказав, что нечаянно разбила зеркало, попросила купить и привезти ей в гостиницу новое. Всегда готовый прийти на помощь, муж сестры уже через полтора часа вешал новое зеркало на место разбитого.

Странно, но у Любы не было ни капли сожаления ни о том, что она наделала, ни о деньгах, которые ей пришлось потратить так неожиданно. Напротив, она чувствовала удовлетворение и облегчение одновременно.


«Может, так и убивают любовь?»


…Мужчину, проживающего в соседнем, одноместном двести восьмом номере Люба запомнила ещё с прошлого дежурства — он смотрел на неё с нескрываемым мужским аппетитом, когда она пришла убираться в его номере. Лет тридцати пяти, скорее всего, командировочный, довольно приятной внешности, он не сводил с неё глаз, пока она пылесосила дорожку. Люба буквально спиной ощущала его пристальный взгляд на своих «прелестях», и к концу уборки даже почувствовала желание развернуться и треснуть по его наглой роже…


— Вы сейчас съедете или ещё продлили на сутки? — время его пребывания заканчивалось сегодня в четырнадцать часов, и она, как обычно, зашла уточнить время освобождения номера.

— К сожалению, через час уже уйду… — мужчина собирал дорожную сумку, но при виде девушки распрямился и повернулся к ней.

— Хорошо, — она уже собиралась выйти, но, как будто что-то вспомнив, снова посмотрела на него, — может, что-нибудь хотите? Кофе, печенье на дорожку?

— Благодарю, — он, слегка улыбаясь, смотрел на неё из-под полуприкрытых век… Точно так же, как Даня…

— Жалобы, пожелания есть?

— Жалоб нет… — он сдвинул в полуулыбке левую половину губ, — А пожелания… Пожелания есть. Правда, не уверен, что они выполнимы…

— Какие же? — она не узнавала себя… Заранее догадываясь о том, что сейчас скажет мужчина, Люба даже не подумала побыстрее уйти из его номера! Напротив, она улыбнулась ему в ответ. Мужчина был приятной наружности — чуть выше среднего роста, худощавый, с коротким ёжиком на русой голове, с тонкими чертами лица… Одет в довольно дорогую одежду — стильные джинсы и хорошего качества пуловер.

— Да вот вчера что-то скучно стало… Хотел познакомиться с симпатичной девушкой.

— И — что? — Люба не мигая, в упор смотрела в его серые глаза.

— Не увидел ни одной. А сегодня увидел, но уже уезжаю.

— Уезжаете через час, — Люба произнесла это утвердительно, как будто напомнив об этом постояльцу.

— Да, но за час разве познакомишься? Пока уговоришь…

— Может, и уговаривать бы не пришлось, — она понизила тон, — хотя, конечно, если пропало желание…

— Да нет… не пропало, — он многозначительно покачал головой, — я бы сказал, наоборот…

— Через пять минут — в соседнем номере… — Люба неторопливо развернулась и вышла в коридор.


…Она подумала, что переспать с чужим мужчиной, оказывается, очень просто… Особенно на той самой кровати, на которой лишь несколько часов назад спали Даниил и Анжела. Всё произошло довольно быстро, и это обстоятельство тоже радовало… Ей даже не пришлось полностью раздеваться — его устроил вариант со снятыми колготками и нижним бельём и вздёрнутой вверх короткой юбочкой. Сам он тоже не заморачивался, лишь расстегнув и приспустив джинсы.