— Тьма, — вдруг говорит Михаил, и я вздрагиваю, — погубила Ангелину. Ведь стоит лишь прикоснулась к ней и назад уже пути нет. Обернуть время не сложно, главное, не попасть в петлю и не натворить еще больших бед. Один из вариантов событий может стать единственным, Вика. Ты понимаешь это?

Я гляжу в его глаза темнее ночи и, будто вижу скопление звезд. Вселенные, галактики, миры.

— Нет. С одной стороны, вы говорите, что иначе меня не раскрыть, а потом заикаетесь, что можно все переиграть. У меня в голове настоящий фарш из мыслей. Я запуталась. Вы говорите, что это возможная реальность, но тут же убеждаете, что вариантов может и не быть. Где логика? Где истина?

— Истина всегда в сердце. Ты ведь знаешь, что любишь Марка? Или тебе нужны доказательства, чтобы это чувствовать?

— Не нужны. Но если все выдумка, как понять, что мои чувства настоящие, а не придуманные или спроецированные?

Мужчина пожимает плечами. Седые волосы переливаются от бликов воды над его головой.

— Захочу начать все сначала, а там окажется еще хуже. Что тогда? А вдруг там в отправной точке не будет Марка?

— Это твой путь. Я не могу пройти по нему вместо тебя. Только ты можешь проверить, что случится. Но этот вариант ты помнить не будешь.

— А как же я сделаю выводы, если помнить не буду? — морщу лоб. Мне все это не нравится категорически. И оставить все как есть не могу и пройти по пути, который сейчас кажется темным тоннелем — тоже. Мучает еще один вопрос: — Почему я?

— Потому что у тебя есть крылья, Крылова, — смеется маг и рисует рукой полукруг, создавая вокруг нас золотую рамку. — Пора решить, Виктория. У меня не осталось времени.

— Я не могу, — озираюсь.

Вольный и остальные не ведают, что я могу отмотать время назад. Будто щелкнуть пальцем и проснуться. Как бы поступил Ян? Что выбрал бы Марк? Что произошло в поезде? Мне никогда не узнать об этом?

— Я не могу, — повторяю, как зачарованная. — Не могу решить. Я не вершитель судеб. Кто я, чтобы делать это? И мне страшно. Вдруг выбранный путь окажется еще хуже, чем этот.

— Никто не может знать будущего. Даже мы с тобой. Это лишь проекция настоящей жизни. Ты можешь остаться в ней и пойти дальше, но можешь попробовать все изменить, — спокойно отвечает Авреев. Черные зрачки перекрывают золотистую радужку и мерцают всеми цветами радуги. Он глядит на меня с отцовской гордостью. — Вика, ты сможешь объединить их. Я верю. Мне кажется, что и тебе пора в себя поверить.

Седые волосы Михаила переливаются серебром, он с умиротворенным лицом вкладывает руку в мою ладонь.

— Но можешь и все оставить, как есть. Я уйду, а вы продолжите жить.

— Подождите! — восклицаю я. — Я не могу так! Ради этого погибло столько людей! Я не согласна … Авария и все, что было после — это несправедливо. Ради чего? Ведь можно же было Ангелине объяснить, показать, что предсказания не всегда сбываются! Что ее дети тут точно не при чем. Зачем Марк и Артем прошли этот путь? Если причина во мне, то мне это и исправлять. Я хочу начать сначала. Хочу попробовать.

Михаил смеется. Звонко и искренне. Подает мне руку и тянет в золотую арку.

— Ты уверена, что авария была? Оглянись.


Эпилог

Машу рукой, чтобы остановить нужный номер маршрутки. Машина притормаживает, но водитель — усатый крупный дядька, показывает жестом «нет мест». Я гляжу вслед и раздосадовано топаю ногой. Пыль взметается и оседает на белых кроссовках.

Бегу вдоль дороги. Мимо витрин и пластиковых окон, в которых мельтешит мое отражение: медные волосы ниже лопаток. Они трепыхаются и покрывают часть спины, пряча рюкзак. В нем, уже готовые к изнуренному труду, лежат мои любимые пуанты.

В кармане звонит мобильный.

Останавливаюсь. Как раз будет время отдышаться.

Номер не определен.

31560812

— Да?!

— Вика, ты опаздываешь! — обеспокоено говорит Марк.

— Что за номер?

— Да это брата телефон. Мой разрядился. Артем пришел поддержать нас на премьере. Где ты сейчас?

— Еще пару кварталов. Маршрутка не остановилась, бегу вот, — говорю, ускоряя шаг. — Я уже близко. Ты готов?

— М… а ты хочешь посмотреть, как я переодеваюсь?

Не хватает дыхания ответить. Просто хихикаю.

Пробегаю узкий проход между домами. Странное ощущение дежавю на миг задерживает меня. Оборачиваюсь. Никого.

Солнце бродит по тропинке и его луч проскальзывает вперед, разрезая дорожку на «до и после».

Срываюсь и бегу дальше. Остается лишь шаг, и я буду на проспекте, а там до цели всего пара десятков метров.

Сегодня мы покажем мюзикл «Танец мотылька», поставленный совместными усилиями с вокалистами и актерами клуба. Марк согласился побыть моим партнером. Прибеднялся, что не умеет танцевать, но поддержки выполнял на отлично. Для моих учеников это важное событие. Да и для меня тоже. Мне не нужна мировая слава, чтобы быть счастливой. Достаточно закрытого почти камерного концерта на двести-триста зрителей.

Дорогу перегораживает темный силуэт. Замираю. Дыхание рвется…

Страх стягивает мышцы, ноги наливаются свинцом, а под колено вонзается игла.

— Ну, что так долго, Медди? Что-то с крыльями? — смеется Марк и протягивает крупную ладонь. Мне кажется, что я его вечность не видела. Бросаюсь на шею и шепчу:

— Я очень спешила к тебе. А еще до невозможности тебя люблю!

— Что на тебя нашло? Мы всего час назад расстались? Я тебя тоже люблю, ты же знаешь.

Руки смыкаются на спине любимого, а взгляд цепляется за кольцо на моем безымянном пальце. Выбитые буквы пляшут по окружности и оттеняют кожу карминовым. Моргаю. Иллюзия рассыпается.

Я знаю, что там написано.

«Вместе навсегда».


Конец